Зачарованные клады России - Страница 19

Клад Сигизмунда может находиться и ближе к Москве. В тексте «кладовой записи» ясно указывается, что подводы с сокровищами были отправлены через Калужские ворота на Можайск. Как раз на этом направлении, в районе современной Апрелевки, в верховьях реки Пахры в XVI – начале XVII века располагался «монастырь особняк Николы Чудотворца», а в четырех верстах от него – погост св. Георгия Великомученика. Ведь король, судя по записи, что-то «положил», еще не доходя Куньего бора, «шедши из Москвы до Можайска».

Но на самом деле нет никакой уверенности в том, что «клад Сигизмунда», если он есть, зарыт по Смоленской дороге. Дело в том, что многочисленные варианты «кладовой записи» указывают аналогичные места в Тверской, Костромской, Ярославской областях. А в XIX веке в Олонецкой губернии ходила по рукам «кладовая запись» с точным указанием на то, что клад зарыт близ одного из карельских погостов, в районе Кондопоги: «Есть река Хворосня крутобрега, еще малая Хворосня, третья река Чернавка. На реке Хворосне есть погост, называемый Николай Лапотный, а второй погост Егорий, от Николы виден. При том погосте Николы есть топи, где и люди не ходят. Пониже топи есть земляной вал, в концах вала лежат по камню серых, под теми камнями по кубу денег серебряных… Средь вала лежит плита красная – на коне поворотиться можно – под той плитой шестиуховый котел денег серебряных. При том же погосте Николая есть колодезь – вода кипучая, и в нем спущено 10 пудов посуды церковной серебряной и закрыто дубовой доской… И та поклажа время нашествия Литвы, то есть польского короля Костюшки».

А в Рязанской земле в старые времена существовал монастырь, прямо связанный с именем «Николы Лапотного» – Николо-Лапотная (Николо-Лапотская) пустынь, что близ села Шилово на Оке (ныне это районный центр Рязанской области). Этот упраздненный во второй половине XVIII века небольшой монастырек был примечателен тем, что в нем хранилась Псалтырь 1708 года – дар царевича Алексея, сына Петра I. На книге имелась памятная надпись: «Сия глаголемая Псалтырь пожаловал и приложил Благоверный, великий князь, цесаревич Алексей Петрович в Рязанский уезд, в Староямской стан, в пустынь Николая Чудотворца, что на реке Оке, зовомый Лапотный. 1708 года, ноября 3 дня». Может быть, какие-то отголоски посещения царевичем монастыря Николы Лапотного нашли свое отражение в кладоискательском фольклоре?

Так что загадка погоста Николы Лапотного далеко не так однозначна, как это может показаться на первый взгляд, как, впрочем, и вопрос реальности таинственного клада. Время, возможно, покажет – существует ли легендарный клад Смутного времени на самом деле, или это просто очередная «поклажа польского короля Костюшки»…

«Постой-ка минутку, купец…»

«Большая дорога возле Становой спускалась в довольно глубокий лог, по-нашему – верх, и это место всегда внушало почти суеверный страх всякому запоздавшему проезжему… И не раз испытал в молодости этот чисто русский страх и я сам, проезжая под Становой… Все представлялось: глядь, а они и вот они – не спеша идут наперерез тебе, с топориками в руках, туго и низко, по самым кострецам, подтянутые, с надвинутыми на зоркие глаза шапками, и вдруг останавливаются, негромко и преувеличенно-спокойно приказывают: “Постой-ка минутку, купец…”»

Так писал Иван Бунин о разбойниках Становлянского Верха. Этот большой глубокий овраг, заросший кустарником и деревьями, и сегодня перерезает шоссе из Ефремова в Елец – живой свидетель времен минувших…

«Когда в XVII и XVIII вв. на Руси усилились разбои, предания о кладах получили новый оттенок… Действительность существования разбойничьих кладов не подлежит сомнению», – писал в XIX столетии первый исследователь феномена русского кладоискательства профессор Н. Я. Аристов. По преданиям, разбойники грабили проезжающих по дорогам и судоходным рекам; укрывались в лесах, горах и оврагах; застигаемые преследующими их воинскими командами, прятали добычу в землю, а после разгрома шаек отправлялись на тот свет или на каторгу, а скрытые ими сокровища оставались лежать в земле. К этому можно добавить, что люди зажиточные, боясь нападения разбойников, также зарывали свои деньги в землю – «земельный банк» был тогда самым надежным способом хранения денег. А так как недостатка в разбоях у нас в России никогда не было, то и предания о разбойничьих кладах рассказывались и рассказываются во всех местностях нашей необъятной страны…

«Орел да Кромы – ворам хоромы, Ливны ворами дивны, а Елец – всем ворам отец, да и Карачев на поддачу!» Эту поговорку до сих пор можно услышать на Орловщине. Родилась она, как считают, еще до времен Смуты, когда на краю Дикого начали скапливаться ватаги гулящих людей, составивших позднее основу войск Ивана Болотникова и Истомы Пашкова. Но настоящую славу «воров» местные жители приобрели во второй половине XVII столетия, когда разбойничьи шайки превратились в подлинное бедствие здешних мест.

Существует предание, что однажды в лапы орловских разбойников попал даже сам государь-батюшка Петр Великий. Будто набросились на него по дороге «воры» и взялись грабить да бить, но отступились, когда узнали, кто перед ними такой. На вопрос царя, что заставило их заняться такими делами, разбойники отвечали: «Твои, государь, чиновники, наши супостаты-антихристы, одолели нас!» Царь, как водится, разбойников помиловал…

Опасно было ездить по степным дорогам, ох, как опасно! Сколько купеческих обозов было разграблено, сколько купцов перебито «даже и до смерти»! И вряд ли кто возьмется сказать, сколько «добычи» до сих пор хранится в укромных уголках степных балок…