Зачарованные клады России - Страница 58

По дороге наше внимание привлекает груда покрытых мохом камней. «Это не то грот, не то погреб», – объяснил Лаптев. Карен обошел вокруг с рамкой: «Что-то есть, но не могу понять, что». Три лопаты дружно вонзились в дерн. Мальчишки – их уже человек сорок – помогали растаскивать камни. Постепенно открылась неповрежденная белокаменная кладка свода, уходящего в глубину…

Когда стоишь, как кажется, на пороге открытия, трудно смиряться с разочарованием. Через пару часов работы перед нами открылся старинный белокаменный погреб. Ребята вытаскивали из него последние обломки камня. Погреб небольшой и абсолютно пустой. Прозвонили его металлоискателем – тишина. Карен посмотрел на свою рамку – она не шелохнется. Какой-то энтузиаст из мальчишек начал простукивать выложенные белым камнем стены…

Что ж, здесь ничего нет, но зато мы подарили деревне еще одну легенду. И погреб, возможно, на что-нибудь сгодится.

Пошли через парк к оврагам, на ходу водя по сторонам металлоискателем. На самом выходе из парка вдруг раздался долгожданный писк на «цветной металл». Несколько ударов лопатой – и на ладони оказался великолепный, тяжелый, прекрасно сохранившийся медный екатерининский пятак с датой «1774»!

Находка несколько подняла наш пошатнувшийся авторитет у мальчишек. Снова пустили в ход металлоискатель. Пока шли по пахотному полю к оврагам, нашли еще несколько монет, самая старая – 1856 года.

Оплывшие стенки оврагов хранят на себе следы кладоискательских ям. Карен снова завертел свою рамку, мы водили металлоискателем по склонам. Пищало военное железо. Выкопали и подарили ребятам стреляные гильзы, проржавевший «шмайсер» с разорванным стволом, пробитую каску, пряжку от немецкого ремня с плохо различимой надписью «Gott mit uns». Золота, увы, нет…

На следующий день пошли копать на развалинах, в местах, обозначенных вчера вешками. Грунт страшно засорен обломками камня и ржавым железом, поэтому работа продвигалась медленно. Вдруг запищал металлоискатель – с небольшой глубины мы извлекли свернутый в трубку лист свинца. Острожно развернули и из трубки выпал серебряный полтинник. На листе свинца отчетливо читались слова: «В лето 1811 заложен дом сей гвардии капитаном Василием Петровым сыном NN маия 3 дня». Да ведь это же закладной лист! По традиции, его клали при закладке дома под восточный фасадный угол здания и заворачивали в него серебряный рубль или полтинник, хлеб и соль. Почти сто восемьдесят лет назад отставной капитан Василий Петрович, получив наследство, закладывал этот лист под свой дом, в котором рассчитывал жить долго и счастливо…

А через полчаса лопата одного из нас вдруг по самую рукоятку ушла в землю…

Подземелья! Кто из нас не читал о них, уставленных окованными железом сундуками, в которых тускло переливаются золотыми бликами старинные сокровища. И вот мы стоим на пороге тайны и напряженно всматриваемся в темноту уходящего вниз подземного хода…

Стены и своды подземелья выложены диким камнем. Мы стояли по пояс в яме – по-видимому, это воронка от той немецкой авиабомбы, которая, пробив перекрытия флигеля, почти начисто снесла здание, попутно разрушив часть подземного хода.

Засунув голову в отверстие, один из нас с помощью спичек и самодельного факела попытался разглядеть там что-нибудь. Внутри – груды щебня, влажно блестящая земля. Дальше – завал…

Из подвала тянуло затхлостью. Что делать дальше? С нашим снаряжением подземелье не взять. Можно, конечно, подогнать экскаватор, и – эх! Но от этого толку может и не быть, а вот сооружение будет уничтожено наверняка.

Пошли к учителю Лаптеву и объяснили ситуацию. Он взволнован – старые легенды подтверждаются! – и клянется, что не допустит разрушения подземного хода, что сейчас пойдет к главе сельской администрации…

– До вашего приезда все будет сохранено! – воскликнул он, и в глазах у него блеснули кладоискательские огоньки.

Что ж, надо ехать в Москву. Надо связываться со спелеологами, искать спонсоров, покупать снаряжение…

Мы начали грузиться в «уазик».

– Дяденьки! – окликнул нас белобрысый мальчишка. Это тот самый энтузиаст, который вчера простукивал стенки раскопанного нами погреба.

– Дяденьки! Смотрите, что мы сегодня в овраге нашли!

На его ладошке лежал золотой червонец Екатерины II…

* * *

…А еще рассказывают, что в оренбургской степи, в глухом урочище, на безымянном кургане долго лежал большой камень, затянутый мхом. Однажды кто-то случайно подо мхом обнаружил вырезанную на камне надпись: «Кто сей камень поднимет, тот найдет несметное богатство». Много молодцов пытались тот камень выворотить, но все безуспешно. Наконец, нашелся силач: долго кряхтел, тужился, надрывался – все-таки выворотил, перевернул. На нижней стороне камня явственно читалась надпись: «Дурак тот человек, кто, не положа, ищет!»

Часть IV. Страна кладов

За кладом – на Украину

«Зачарованные клады» России до сих пор таятся в недрах земли, да и, по правде сказать, существуют ли они или нет – неизвестно. А вот Украину по праву можно назвать подлинной «страной кладов».

Еще с XIV века, благодаря вовлеченности страны (через Польшу и отчасти – через Литву и Турцию) в европейский товарооборот, на Украине начал интенсивно развиваться товарно-денежный обмен. И если в русских кладах в подавляющем большинстве попадаются либо мелкие, плохо отчеканенные серебряные копеечки, либо громадные медяки екатерининской поры, то украинские клады отличаются разнообразием и значительным по сравнению с русскими богатством. Здесь встречаются и золотые венецианские дукаты, серебряные «чехи», «чвораки» и «шостаки», полновесные серебряные талеры, турецкие золотые аспры и серебряные акче, а также «намисто» – самодельные украшения из самых различных серебряных монет.